Кости мамонтов, кремневые пластины и меловые статуэтки животных возрастом в несколько десятков тысяч лет. В «Костенках» вовсю идут археологические раскопки, которые уже вплотную подобрались к основному зданию музея.

На стоянке «Костенки-11» — крупномасштабные исследования. Эти конкретные раскопки, по сути, подготовка к возведению пристройки к основному зданию музея. Вся территория заповедника — большой археологический памятник, поэтому любые работы, особенно строительные, невозможны без предварительных научных изысканий. На этом пятачке — сразу несколько так называемых «раскопов». Часть из них уже исследовали раньше. А вот этот шурф на стоянке «Костенки-11» — свежий, поэтому и находок тут больше. Их обозначают флажками.

Александр Дудин, археолог, руководитель раскопок на стоянке «Костенки-11»:

— Это различные предметы каменной индустрии, каменного инвентаря, образцы и предметы из кости, в том числе просто остатки, фрагменты. Есть кости, на которых следы погрызов, которые сломаны человеком для каких-то целей, то есть материал разнообразный, разнокультурный. Самый молодой слой — порядка 20 с половиной тысяч лет. А по низам мы уходим ближе к 40 тысячам. Специфика раскопок в палеолите — это не только чисто археология, но и геология, география, палеогеография, палеопочвоведение.

Находки археологи хранят в крытом павильоне. Артефакты с разных культурных слоёв значительно отличаются друг от друга, тем не менее, чаще всего попадаются кремневые пластины — инвентарь древнего человека. Чем старше, тем они крупнее и обработаны специальным образом, чем моложе — тем меньше, и к тому же покрыты патиной. Встречаются и вот такие минеральные образования.

Дарья Толстых, старший научный сотрудник музея-заповедника «Костенки»:

— Это железистая конкреция, которую люди подбирали в Костенках, они приносили на стоянку, складывали их в костер, до определенного момента эти конкреции лежат, температура повышается, и в какой-то момент они взрываются. Дело в том, что внутри находятся окиси железа, котрые при нагревании получают разный цвет. Собственно, таким образом получали охру.

Следующий этап работ после раскопок — обработка полученных материалов. Место, где это происходит, называют «камералкой» (в данном случае это просто беседка). Здесь практиканты, студенты из Тулы, склеивают фрагменты костей мамонтов. Каждой находке присваивается индивидуальный номер, который наносят прямо на артефакт.

Дарья Толстых, старший научный сотрудник музея-заповедника «Костенки»:

— Некоторые кости растрескиваются еще в древности, они лежат на каком-то большом расстоянии, в таком случае эти два фрагмента мы склеивать не будем, их так нашли, так и задокументировали. Но когда кость лежит в раскопе в анатомической последовательности — целое ребро, при этом пока мы ее начали снимать, пока работаем на других квадратах, она начинает сохнуть, мы не все успеваем пропитать, она фрагментируется. Но мы ее раскопали целой, соответственно, нужно ее привести в тот самый вид, в котором мы ее обнаружили.

Случается так, что археологи находят еще более ценные артефакты, например, зооморфные фигурки из мергеля — плотной субстанции мела. Такие были и на стоянке «Костенки-11». Мария Куприянова из института истории материальной культуры Российской академии наук занимается изучением этих артефактов, а потом пытается их повторить, чтобы понять, как и для чего древние люди изготавливали такие изделия.

Мария Куприянова, лаборант отдела палеолита Института истории материальной культуры РАН:

— Изучаем следы на артефактах, а затем изготавливаем подобное из мела, а потом изучаем следы на них, сравниваем и таким образом развиваем нашу гипотезу. Вот у нас есть зернистый камень, фрагмент более твердой конкреции мела, и из них с помощью шлифовки поверхности подготавливаем экспериментальные образцы. Примерно по горбику можно узнать мамонта, по моське можно предположить другое животное.

Во все нюансы археологических работ посвящают и посетителей музея, среди которых много туристов. Например, в этой группе оказалась компания москвичей, путешествующих по стране, финальная точка их маршрута — «Костенки».

Елена Гарина, учитель СОШ №1466 имени Надежды Рушевой (г. Москва):

— Собрала как можно больше интересного материала, собираюсь провести урок в своем третьем классе и рассказать о Костенках. Я не первый раз на археологических раскопках, но здесь — просто грандиозно! Даже в детстве я мечтала стать археологом, у меня отец историк, но он меня отговорил, я понимаю, что это было бы очень сложно. Просто, я считаю, этим людям можно ставить памятник, это такое терпение, внимание к мелким деталям, это сосредоточенная такая работа!

Ирина Котлярова, главный научный сотрудник музея-заповедника «Костенки», кандидат исторических наук:

— Когда люди видят реальных археологов, когда узнали, что на этой стоянке находится, какие интересные предметы, какие интересные факты, все это складывается в прекрасную картинку, и получается очень мощный эффект. Археология — это как собирание мозаики, собирание пазла: отдельные кусочки, в древности расколотые и временем расколотые, надо собрать, и у посетителей получается исследовательская работа.

Программа «Археология под палящим солнцем» — дополнение к основной экскурсии по музею, в классе рассказывают много интересных фактов об истории исследований в Костенках. В этом году она продлится до самых холодов, потому что раскопки здесь будут вестись до конца сентября. Летом все успеть не удалось: слишком много в Костенках было дождей, а для археологов это настоящий бич.